Норвегия наконец-то приняла жизненно необходимое для Польши решение – одобрена продажа группы месторождений, откуда поляки будут получать газ. Тот самый, который, по идее Варшавы, должен обеспечить «достижение энергетической независимости от России». Однако есть большие сомнения, что проект заработает именно так, как планируется – и Польша не сможет сказать Газпрому свое «последнее прощай».
Польша потребляет 20–21 млрд кубометров газа в год, но собственная добыча составляет лишь около 5 млрд. Еще порядка 5 млрд отвели СПГ-терминалу в Свиноуйсьце (пока его используют лишь на 20%). Действующий контракт между Газпромом и PGNiG, подписанный 25 сентября 1996 года, гарантирует 9,8 млрд, поступающих в Польшу по газопроводу «Ямал – Европа» – и контракт этот давно полякам мешает.
Как заявляют польские пропагандисты, скоро великую задачу «достижения энергетической независимости от России» удастся успешно решить. На днях уполномоченный правительства Польши по вопросам стратегической энергетической инфраструктуры Петр Наимский подтвердил, что Варшава намеревается скоро закончить сотрудничество с Газпромом. Планируется, что с 1 октября следующего года заработает широко разрекламированный морской газопровод (МГП) Baltic Pipe – после чего голубое топливо из России станет, дескать, полякам без надобности. Долгосрочный контракт польской PGNiG с российским газовым монополистом заканчивается 31 декабря 2022 года.
Всего проект Baltic Pipe предназначен для транзита газа в Польшу с шельфа Норвегии, его мощность 10 млрд кубометров в год. В начале сентября в Варшаве торжественно отрапортовали, что морская часть Baltic Pipe практически завершена, осталось доделать лишь сухопутную. Однако остается насущным вопрос – чем заполнять газопровод?
И вот на днях стало известно, что польская госкомпания PGNiG получит 21 лицензию на месторождения, находящиеся на шельфе Норвегии. За это польская госкомпания заплатит англичанам 323 млн долларов. В польской компании уточнили, что в состав приобретенных ими активов входят лицензии на три действующих месторождения: второе по величине на норвежском шельфе Ormen Lange (14%), Marulk (30%) и Alve (15%). Также PGNiG получит 8,2% в экспортном терминале газа Nyhamna. «С учетом запланированной добычи по другим лицензиям в следующем году наше производство газа на шельфе Норвегии достигнет примерно 2,5 млрд кубометров. Это значит, что стратегическая цель будет достигнута», – говорится в сообщении PGNiG.
Весь полученный газ будут подавать в Baltic Pipe и доставлять этим путем в Польшу. «Приобретение лицензий INEOS E&P Norge позволит нам достичь одной из стратегических целей, связанных с безопасностью и диверсификацией поставок газа», – заявил глава PGNiG Павел Маевский. Кроме того, с 2023 года планируется наладить импорт газа и из Дании. Осенью прошлого года PGNiG подписала контракт с дочерней компанией датской Оrsted на ежегодную поставку 1 млрд кубометров газа с морского месторождения «Тира».
Впрочем, те же самые датчане одновременно и суют палки в процесс строительства польской «энергетической империи». 31 мая датское Агентство окружающей среды заблокировало строительство сухопутного участка Baltic Pipe – обосновав это тем, что работы угрожают соневым и лесным мышовкам и летучим мышам, которых защищает приложение 4-й европейской директивы «Об охране природных мест обитания». Польские паны восприняли это как издевательство. «Эта инвестиция абсолютно критична для энергетической суверенности не только Польши», – подчеркнул польский премьер Матеуш Моравецкий, выразив недоумение поводом, на который сослались датские власти.
По мнению Моравецкого, защита грызунов и летучих мышей, конечно, важна, но значимость польского энергетического проекта выглядит куда более существенной. Аналогичное мнение выразил замминистра иностранных дел Польши Марчин Пшидач. По его словам, решение датского регулятора может не только быть связано с вопросами экологии, но и учитывать чьи-то интересы. На кого именно он намекает, дипломат не уточнил – но все догадались, что имеется в виду работа вездесущих «агентов Москвы».
Впрочем, в июне датское правительство отозвало свой запрет на строительство газопровода – но лишь частично. Участок протяженностью почти в 50 км остается запретным для строительства – как ожидается, «разблокировать» его удастся лишь в следующем году.
Специалист по экономике Юрий Барсуков предположил, что датские власти руководствовались отнюдь не интересами защиты летучих мышей. «В конце мая власти Польши отказались подчиняться решению суда ЕС о закрытии одной из крупнейших в стране угольных шахт «Туров» в Богатыне, расположенной на границе с Чехией и Германией. Иск был подан Чехией и поддержан Германией: обе страны недовольны негативным влиянием шахты на экологию. А поскольку на деле принудить Польшу к ее закрытию через официальные юридические процедуры в рамках ЕС было бы крайне сложно и долго, Германия могла задействовать неофициальные рычаги, заблокировав важный для Польши энергетический проект.
Спор вокруг шахты – лишь частный случай более широких расхождений между Польшей и западными соседями по ЕС в вопросе экологии. Так, Варшава оказалась единственной страной союза, которая пока не присоединилась к планам по достижению углеродной нейтральности к 2050 году», – констатирует Барсуков.
Но, допустим, Польша преодолеет все трудности с созданием необходимой инфраструктуры. В результате в Варшаве могут рассчитывать на 3,5 млрд кубометров газа, которые должны поставить в Польшу в первый год работы «Балтийского газопровода». Однако это всего лишь чуть больше трети мощности данной магистрали. Сможет ли PGNiG заполнить газопровод на мощность в 80% (8 млрд кубометров), как планировалось изначально?
Вопрос остается открытым. Норвегия продает большую часть газа по спотовым ценам, которые с августа взлетели на рекордную высоту. Подчеркнем, что от Газпрома, с которым Варшава собирается порвать, она получила в 2020 году по прямому контракту около 9 млрд кубометров. Еще 2 млрд кубометров российского голубого топлива PGNiG перекупила у европейских трейдеров и отобрала его виртуальным реверсом из газопровода «Ямал – Европа».
Как же быть? Теоретически разницу между текущими объемами закупок российского голубого топлива и планируемыми поставками из Норвегии может компенсировать импорт сжиженного природного газа (СПГ). С 2023 года у PGNiG будут действовать контракты на 12,1 млрд кубометров в год. К этому времени, однако, у Польши будет только один терминал СПГ, мощность которого расширят до 7,5 млрд кубометров в год. В результате пока у Польши могут быть гарантии только на 11 млрд кубометров. А еще 1–1,5 млрд кубометров придется искать на спотовом рынке или рассчитывать на сохранение транзита российского газа. Ведь без него виртуальный реверс у Польши просто не получится. Так что, возможно, с прекращением контракта с Газпромом придется повременить.
Свой газопровод польские власти позиционируют как альтернативу «Северному потоку – 2». Но такой подход вызывает многочисленную критику.
«Непонятно, как вообще можно сравнивать Baltic Pipe и «Северный поток – 2». Baltic Pipe – это труба, максимальная мощность которой может достигать только 10 млрд кубов, а «Северный поток – 2» – это 55 млрд кубов. Кроме того, Baltic Pipe – это труба с очень ограниченной ресурсной базой. Она идёт из Норвегии, а там добыча газа не растёт и вскоре будет уменьшаться, потому что падает добыча на старых месторождениях, а новые не вводятся в эксплуатацию – норвежцы считают, что слишком низкие цены на европейском газовом рынке, чтобы разрабатывать новые месторождения. Вообще стоит вопрос, чем заполнять этот Baltic Pipe – в отличие от «Северного потока – 2», который имеет практически неограниченную ресурсную базу», – объясняет ведущий аналитик российского Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.
Критики польской «Балтийской трубы» вообще сомневаются, что ее удастся заполнить больше, чем на 33% (3,5 млрд кубометров в год). Ведь у Норвегии действительно просто нет лишнего сырья, так как месторождения Северного моря истощаются. В 2018-м добыча уменьшилась на два процента, в 2019 году – уже на целых шесть.
Правда, норвежцы рассчитывают к 2024 году вернуться к прежним показателям, уповая на разработки залежей Баренцева моря. А пока норвежский экспорт в ЕС упал на 6,3 процента. Независимый промышленный эксперт Леонид Хазанов в связи с этим отмечает: «Чтобы заполнить Baltic Pipe под завязку, надо быстро нарастить добычу. А это нереально, учитывая, что речь идет о месторождениях у берегов Норвегии: работы на морском дне всегда сложнее, нежели на суше».
По мнению Хазанова, поляки вряд ли смогут добывать в приобретенных ими месторождениях в норвежском шельфе больше 1–1,5 млрд кубометров в год. «Да и непонятно, кто же именно в Норвегии будет закачивать природный газ в Baltic Pipe, фактически подсоединенный к Europipe II, который направляет топливо в Германию», – добавляет Хазанов. В свою очередь заместитель директора Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач считает, что,
дабы наполнить польский газопровод, нужно снять объемы с действующих труб, по которым норвежский газ идет в Германию, Францию, Бельгию и Великобританию.
По мнению специалистов, надежды Польши на сжиженный природный газ тоже лишены особого основания – СПГ очень дорогой и вряд ли удовлетворит растущие нужды энергетической отрасли. В октябре 2018-го Польша заключила с американской Venture Global LNG 20-летний контракт на 2 млн тонн СПГ в год. Однако с учетом транспортных расходов, налогов, газификации и прочего даже к 2023 году сырье из США будет обходиться как минимум на 100 долларов дороже российского.
Очень интересно будет посмотреть, как Варшава станет выпутываться из устроенных ею самой же себе затруднений. Впрочем, как уверяет правительство Польши, за «энергетическую независимость» надо бороться всеми силами…