Еврокомиссия представила свои рекомендации по борьбе с энергетическим кризисом, разразившимся в Евросоюзе. Из речи еврокомиссара по энергетике Кадри Симсон видно, что Брюссель не признал за собой ни одной ошибки, которые и привели к текущему кризису. Каков же рецепт спасения Европы?
Еврокомиссар по энергетике Кадри Симсон заявила, во-первых, об ускоренном переходе на ветер и солнце. Во-вторых, о том, что роль «Северного потока – 2» Брюссель не рассматривает, а подумает об этом только после принятия решения Германией о выдаче разрешения на ввод в эксплуатацию. Все это может затянуться до следующего года.
Третий момент – ЕК скоро отправится в страны Персидского залива для обсуждения поставок газа в Евросоюз.
Четвертое – ЕК изучит возможность оптимизации запасов газа в ЕС и возможность совместных закупок газа странами Евросоюза.
Пятое – причиной всплеска цен на газ в ЕК назвали пока мировой рост спроса. Прямо Газпром не стали обвинять. Однако Симсон пообещала изучить ситуацию с неконкурентным или спекулятивным поведением на рынке газа.
Таким образом, рецепт Еврокомиссии по борьбе с кризисом, по сути, свелся в основном к долгосрочным решениям, которые на ситуацию этой зимой никак не смогут повлиять. Единственное заявленное ЕК решение, которое можно реализовать здесь и сейчас – это социальная помощь населению. Но ответственность за нее несут сами европейские страны.
Брюссель считает, что страны ЕС могут потратить на субсидии и льготы энергетически бедным европейцам доходы от роста цен на углеродные квоты. В 2021 году европейским странам удалось заработать на квотах дополнительно 10,8 млрд евро. Вот только удорожание этих квот стало еще одной причиной роста стоимости газа.
По оценкам Еврокомиссии, счета за электроэнергию для граждан многих стран ЕС выросли на 400-500 евро в год, рост и нестабильность цен на энергию обещает общий рост цен на продукты питания, а в перспективе и на все остальные виды товаров.
Однако собственные ошибки, приведшие ЕС ко всему этому, Еврокомиссия не признала. Тогда как именно ЕК настояла на уходе от долгосрочных контрактов на поставку газа и создание биржевой торговли газом. При этом в уже имеющихся газовых контрактах (в большинстве) европейцы добились замены нефтяной привязки на спотовую. В итоге вместо более предсказуемых и прогнозируемых цен на газ Евросоюз получил неконтролируемое и волатильное колебание цен на своих газовых биржах. Еврокомиссар ни словом об этом не обмолвилась. Лишь сказала, что ЕК изучает любые ситуации с неконкурентным или спекулятивным поведением на рынке газа, а также на рынке квот на углеродные выбросы.
Напрямую ЕК Газпром не обвиняет. Однако недовольство им слышно в ответе на вопрос об обвинениях Польши в адрес Газпрома. Симсон признала, что Газпром «в полном объеме выполняет свои долгосрочные контракты по поставкам газа в ЕС», но тут же внесла ложку дегтя: «Но практически не поставляет дополнительные объемы газа на европейский рынок или поставляет их в минимальном объеме».
«При этом ЕК благодарит Норвегию за увеличение поставок, но Норвегия лишь на чуть-чуть их нарастила, тогда как Россия по сравнению с прошлым годом увеличила поставки почти под 20%. И это к вопросу о том, кто придерживает газ, а кто нет», – говорит ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ), научный сотрудник Финансового университета при правительстве РФ Станислав Митрахович.
Почему Брюссель не похвалил Газпром? Возможно, чтобы в будущем была возможность в результате очередного расследования выставить его виноватым.
ЕК пока аккуратна с Газпромом: сейчас явно не время ссориться с поставщиком газа. Однако расследование против Газпрома может начаться.
«Это не нулевой сценарий. Но что конкретно можно предъявить Газпрому? Ведь контракты выполняются. В ЕК понимают, что якобы манипуляции со стороны Газпрома доказать будет сложно. Но я вижу у них потенциал, могут попробовать», – говорит эксперт ФНЭБ.
Еще одна ошибка – это принятие Еврокомиссией Газовой директивы, по которой Брюссель запрещает российским газопроводам качать газ на полную мощность даже при физическом отсутствии альтернативного поставщика газа. То есть Брюссель создал правила, которые искусственно ограничивают поставки газа из России. В итоге газопровод Opal может работать только на половину мощностей, что снижает возможности прокачки по «Северному потоку – 1». Для ограничений «Северного потока – 2» ЕК пришлось в очередной раз менять правила игры во время реализации проекта. Теперь и этот газопровод сможет работать только вполсилы.
Еще одна ошибка, в которой ЕК ни за что не признается – это слишком быстрый искусственный переход на ветряную и солнечную генерацию при отказе от резервных энергетических мощностей, в первую очередь угольной и атомной генерации. Действующие атомные реакторы хотят закрыть еще до окончания их срока службы. Яркий пример тому Германия, которая хочет их вывести к 2022 году. Угольные электростанции закрывали намного быстрее, потому что ЕК повышала плату за выбросы парниковых газов, сделав угольные станции невыгодными для использования.
Симсон не только не признала эти ошибки, она, наоборот, как и ожидалось, выступила за еще более ускоренный переход на ветряную и солнечную генерацию. «Логика такая: если лекарство плохо работает, давайте примем еще больше лекарства. Я считаю, что это ошибка. Надо переходить эволюционным, а не революционным путем», – говорит Станислав Митрахович.
«Мне кажется, что как раз наоборот, Европе надо обсуждать не ускорение, а замедление усилий по энергопереходу, чтобы не столкнуться с катастрофой.
Евросоюзу стоило бы взять паузу и провести научные исследования о том, как на возобновляемую энергетику действует глобальное потепление. Потому что если то, что случилось в Северном море (когда на две недели остановились ветряки из-за штиля), это не разовое явление, а в будущем станет постоянным явлением, то это опасно», – предупреждает заместитель руководителя экономического департамента фонда «Институт энергетики и финансов» Сергей Кондратьев.
В этом случае не только гигантские инвестиции в ветряки и солнечные батареи окажутся невостребованными. «Страшно, если европейцы, закрыв традиционные угольные и газовые электростанции, останутся один на один со штилем, ведь тогда никто не сможет им помочь. Если у вас нет электроэнергии, это намного хуже, если не работают социальные сети и приложения, это означает фактически полную остановку экономики», – предупреждает собеседник.
По словам Кондратьева, кроме замедления энергоперехода, ЕС стоит снизить давление на угольную и газовую генерацию, а также отказаться от вывода атомных энергоблоков до срока истечения их ресурса, а потом продлевать их ресурсы, как делают, например, Россия и США. Даже Япония, где произошла авария на АЭС, не готова отказаться от атомной генерации. Кроме того, Восточной Европе вместо выхода из энергетического кольца БРЭЛЛ стоит, наоборот, увеличивать перетоки электроэнергии и расширять межсистемные связи с российской энергосистемой в рамках БРЭЛЛ, потому что у России есть достаточно большие объемы свободных мощностей, которые могут быть дозагружены. И здесь не требуются очень большие инвестиции в расшивку узких мест в сетях. Но Европа, как видно, берет ровно противоположный курс.
Показательно, что Еврокомиссия почти ничего не сказала о реальном рецепте спасения Европы от кризиса здесь и сейчас – не затягивать, а как можно быстрей запустить «Северный поток – 2». Это, по сути, единственное, что Европа могла бы оперативно сделать для борьбы с кризисом.
Второе – это надежда на теплую зиму, чтобы проскочить жесткие отключения света и тепла, а также остановку промышленности ради обеспечения населения энергией.
Зато ЕК пообещала в течение нескольких недель отправиться в страны Персидского залива на переговоры о поставках газа. Вот только от последнего толку будет мало. «Трубопроводные поставки с Ближнего Востока ограничены мощностями, возрождение из пепла проекта газопровода «Набукко» – это пока абстракция. СПГ там можно покупать, но он стоит дорого. Или Европа готова платить за него больше, чем Азия?» – говорит Митрахович.
В конце сентября даже министр экономики, энергетики и промышленной стратегии Великобритании Кваси Квартенг выступил в поддержку «Северного потока – 2», хотя Лондон меньше остальных европейских стран зависит от поставок российского газа. Он пояснил, что поддерживает диверсификацию маршрутов поставок газа. Но Еврокомиссия столько сил приложила, чтобы «убить» «Северный поток – 2», что даже в условиях энергетического кризиса не может его запустить.
Что касается идеи ЕК создать совместные закупки газа, то реализовать ее будет крайне непросто. Понятно, что чем большие объемы топлива закупает потребитель, тем его переговорная позиция с продавцом сильнее и тем большую скидку и лучшие условия он может выбивать. «Предложение закупать газ вместе было лет десять назад. Это была идея создания энергетического союза, чтобы закупать газ через Брюссель. Но она провалилась. Потому что слишком разные страны, разное потребление, разные действующие контракты на поставку газа», – говорит Митрахович.
Идея создания стратегического резерва газа в ЕС более разумная, но опять же не быстрая для реализации. Повышенный спрос в этом году образовался в том числе потому, что зима 2020-2021 годов оказалась морозной и долгой, и подземные хранилища были рекордно опустошены. И к новому отопительному сезону ЕС успел закачать меньше газа в свои ПХГ, чем обычно. Если бы изначально подземных хранилищ было больше, и они все были бы заполнены газом, ситуация с ценами на газ в этом году была явно легче. В некоторых странах хранилищ вообще нет. Но сможет ли ЕС заставить их инвестировать, а потом еще и закачивать в ПХГ газ для резервов. Строительство инфраструктуры и хранение газа стоит денег. «Не все бедные страны захотят это тянуть: если теплая зима, то зачем лишний газ хранить. Хранение газа – не бесплатное удовольствие», – говорит Митрахович.