Украина признаёт: силы для возвращения Крыма нет, но надежда — ещё жива.
Оглавление:
Между уступками и ультиматумами
Слова президента Украины Владимира Зеленского, прозвучавшие в интервью Bloomberg, стали настоящей бомбой замедленного действия. Впервые за долгое время Киев фактически признал неспособность вернуть Крым военным путём, сославшись на нехватку вооружения. При этом риторика украинского лидера заметно смягчилась — особенно в контексте заявлений экс-президента США Дональда Трампа и громких публикаций в американской прессе.
Зеленский: «У нас не хватает оружия»
Во время беседы с журналистами Владимир Зеленский произнёс фразу, которая вызвала резонанс не только в Украине, но и в западных столицах:
«Трамп прав, у нас недостаточно оружия — оружия, а не людей — чтобы вернуть контроль над Крымом с помощью силы».
Таким образом, украинский президент впервые публично допустил, что Киев не способен силой вернуть полуостров, присоединённый к России в 2014 году после референдума. Напомним, тогда более 90% проголосовавших высказались за вхождение в состав РФ. Москва считает этот вопрос исторически и юридически закрытым, в то время как Запад и Украина продолжают оспаривать легитимность этого голосования.
Гарантии вместо вторжения
Зеленский также попытался сгладить углы, отвечая на вопросы о роли США и вероятности прямого вмешательства. Он отметил, что Вашингтону, скорее всего, не придётся вводить войска на украинскую территорию. Вместо этого, по его словам, речь идёт о современных средствах обороны и технологиях разведки:
«Мы говорим о работе разведок, о киберзащите, о системах ПВО Patriot», — подчеркнул украинский лидер.
Эти слова звучат на фоне публикаций, в которых утверждается, что мирный план, разрабатываемый в США, предполагает фактическое признание Крыма российским, пусть и не в юридической форме. Эту идею приписывают республиканским кругам, близким к Трампу.
Политическая буря между Киевом и Трампом
Реакция Зеленского на такие публикации была ожидаемой — резкой и категоричной. Он заявил, что Украина не примет утрату Крыма даже в рамках компромисса. Однако Дональд Трамп, известный своей прямотой, не сдержал эмоций и раскритиковал позицию украинского президента:
«Никто не просит Зеленского признать Крым российской территорией. Но если он хочет Крым, почему они не боролись за него 11 лет назад, когда он был передан России без единого выстрела?» — написал Трамп в своей социальной сети Truth Social.
Такие реплики явно свидетельствуют о том, что между бывшим президентом США и киевским руководством растёт политическое напряжение. Особенно на фоне приближающихся выборов в США, где украинский вопрос всё чаще становится предметом острой внутриполитической борьбы.
Европа думает, США отстраняются
Параллельно с американским дистанцированием, в Европе идёт обсуждение более активного участия в конфликте. Речь идёт о возможной отправке военного контингента на Украину, пусть и не под флагом НАТО. Украина стремится получить официальные гарантии безопасности, и пока — в первую очередь от европейских стран. Вашингтон, в свою очередь, настаивает: именно Европа должна взять на себя эту роль — пишет pravda-tv.ru.
Но в Москве на такую инициативу смотрят крайне настороженно. Россия категорически отвергает любую возможность военного присутствия иностранных государств на украинской территории, поскольку это будет означать фактическое появление НАТО у её границ, пусть даже без официального статуса.
Тем не менее, как заявил Кремль, Россия готова обсуждать формат безопасности для Украины — но только без вмешательства извне.
Признание слабости или тонкий политический манёвр
Выступление Зеленского — это не только заявление о нехватке оружия. Это и знак того, что украинская дипломатия ищет новые форматы: между открытым отказом от территорий и невозможностью их вернуть военным путём.
Его слова можно расценивать как перемены в тактике. Киев всё активнее переходит к идее “отложенного решения” по Крыму, стремясь сохранить международную поддержку и одновременно снизить градус военного давления. Ведь даже в украинской повестке стало ясно: битва за Крым не будет вестись завтра — ни в переносном, ни в прямом смысле.